Среди выдающихся красноселов достойное место по праву принадлежит инженеру-технологу Петру Михайловичу Горбунову. Во многих энциклопедических изданиях можно ознакомиться с биографией его сына Николая Петровича (09.05.1892-07.09.1938) - секретаря Совнаркома первого состава и личного секретаря В. И. Ленина1. Краткие сведения о Петре Михайловиче содержатся лишь в юбилейном издании Технологического института2. В справочнике «Архитекторы-строители Петербурга» приведена его фамилия без каких-либо уточнений3. В энциклопедии А. И. Мелуа «Инженеры Санкт-Петербурга» П. М. Горбунов даже не упомянут. Данная статья имеет целью заполнить образовавшийся информационный пробел. Во многом она основана на материалах, хранящихся в домашнем архиве Алдара Петровича Горбунова, внука П. М. Горбунова. 

«Село Красное», подарок императора Петра Великого императрице Екатерине I, лишь с 1824 года было обращено в постоянный лагерь строевых частей гвардейского корпуса. Первоначально он имел холодный и неуютный вид - множество деревянных строений и палаток было раскидано на голой местности, нигде - ни куста, ни дерева, ни цветника. Все было пусто и мертво. И лишь с пятидесятых годов этот суровый военный стан с болотистым лугом позади задней линейки начал превращаться в красивый, полный удобств, зелени и прохлады лагерный уголок, каким знали Красное Село в начале ХХ века. В Красном Селе разрешено было разводить растительность, устраивать сады, строить офицерские бараки в русском стиле. В 1851 году даже появился первый театр. «Выстроенный руками войска, попечениями военных лиц, в черте военного лагеря - театр этот принес офицерству много эстетического удовольствия и много разумного развлечения»
 

Помню ощущения ленинградцев начала 1970-х годов: тогда красносельские и питерские новостройки еще не столь решительно тянулись навстречу друг другу, и казалось, что Красное Село - это не самый близкий пригород Ленинграда. Его история мне, школьнику, представлялась как обособленное, не зависимое от северной столицы явление. В 1972 году я поступил в военное училище радиоэлектроники ПВО в Пушкине. Спустя год мы, первокурсники, готовились к марш-броску в лагеря, которые находились у Красного Села. Нас подняли по тревоге ночью, и мы тремя колоннами, по сто человек в каждой, двинулись в путь. Часто марш-бросок превращался в кросс в противогазах. Карабины и саперные лопатки безжалостно хлестали по спине, шинель, свернутая в скатку, химкомплект и вещмешок делали нас похожими на странный гибрид слонов и верблюдов. К концу марш-броска, пройдя и пробежав без остановки километров пятнадцать, многие из нас еле волокли ноги. 

Красное Село. Это название возвращает меня к самому раннему детству, я впервые осознанно запомнила его, когда мне было четыре года. Мой отец, Михаил Алексеевич Шадров, военный топограф и преподаватель, в июне 1944 года был направлен служить в Ленинград, в Военно-политическое училище имени Ф. Энгельса. Училище размещалось в корпусах и на территории бывшего 1-го Кадетского (Шляхетского) корпуса на Съездовской (до революции - Кадетской) линии Васильевского острова. Мама с двумя детьми - моим старшим братом Евгением, которому было тогда одиннадцать лет, и мной, годовалой, - находилась в то время в эвакуации в г. Шуе Ивановской области. 

Впервые я ступила на красносельскую, отныне родную землю ребенком в день своего рождения, ставший и днем рождения души. С него - жаркого, августовского, когда я с мамой взобралась на показавшуюся невыносимо крутой гору, Красное Село вошло в меня своей красотой. И тайнами, сначала - от следов Отечественной войны, уже заросших. Воронки от бомб, окопы, пепелища источали сквозь яростный запах разросшегося бурьяна горечь тлена. Пока мама оформлялась, я сидела на вещах у сломанного фонтана, от которого повеяло жутью. Потом говорили, будто в нем схоронили немецкого генерала, застрелившегося от страха перед Гитлером за провал. Чудесные маргаритки грядами росли в парке, - оказалось, тоже на немецких могилах. А какой чудовищный фейерверк получился из бытового пожара от того, что мальчик натаскал к дому - недалеко от нашего - неразорвавшиеся гранаты. 

В этом учебном году мы переехали жить из центра Санкт-Петербурга в микрорайон под названием Можайский. Как потом оказалось, у этого поселка есть и другое историческое название - Дудергоф. 

В школе на уроке «Окружающий мир» мы проходили тему: «Наш край». Нам надо было составить рассказ о нашем новом месте жительства, но мы о нем ничего не знали. Очень удачно, что при школе открыта библиотека под названием «Дудергоф». Мы обратились за помощью к библиотекарю Татьяне Васильевне. Она порекомендовала нам книгу «Дудергофские высоты — комплексный памятник природы». Мы заинтересовались историей освоения территории, особенно Ингерманландским периодом. Оказывается, что по Столбовскому договору 1617 года после многолетних разорительных войн Дудеров погост вместе со всей территорией Ижорской земли перешел под власть Швеции. В 1622-1624 годах погост был пожалован королем Швеции Густавом II Адольфом его сподвижнику и учителю, основателю Тартуского университета, Юхану Шютте, ставшему в 1629-1632 годах генерал-губернатором Лифляндии, Ингерманландии и Карелии. С этой поры Шютте носил титул барона Дудергофского. В первые десятилетия после Столбовского мира шведские власти начали переселять крестьян из Финляндии на опустевшие после войн и вынужденного бегства православного населения земли [1, с.10]. 

В 2011 году археологическим клубом Подросткового клуба «Альфа» ПМЦ «Лигово» в сотрудничестве с Клубом юных дайверов Городской станции юного туриста (ГОРСЮ-ТУР) дан старт новому исследовательскому проекту «Познавательный дайвинг». Значительная часть его будет реализовываться в Красносельском районе Санкт-Петербурга. 

Суть проекта в привлечении к изучению древней истории своего региона молодежи через исследование подводных объектов. Проект состоит из образовательной программы (История нашего региона, подготовка к погружениям) и реальных исследовательских работ под водой. Красносельский район и в целом юго-западные окраины Петербурга привлекают наличием таких объектов. Это и акватория Финского залива, и существующие искусственные и естественные водоемы. Особняком в этом ряду стоят Дудергофские озера. Все три озера: Дудергофское, Долгое и Безымянное — являются искусственными водоемами. Все они появились вследствие подпруживания речки Лиги. Использование энергии текущей воды — совершенно обычное явление для русского средневековья. Первые сведения об искусственном озере на этом месте восходят к Писцовым книгам Водской пятины рубежа XV-XVI вв. Несомненно, озеро появилось в результате строительства плотины и мельницы на реке. В XVIII веке (по предположению Е.Е. Морозова - в первой четверти) строится новая мельница, развалины которой можно найти и ныне у плотины, отделяющей Дудергофское озеро от Долгого. Долгое озеро образовалось после строительства с 1714 г. по указу Петра I бумажной мельницы. 

В 2003 году глава Муниципального образования МО-43 г. Красное Село собрал совещание краеведов, на котором предложил создать сборник материалов по истории Красного Села с целью, прежде всего, обосновать дату возникновения последнего. В качестве таковой было предложено взять за основу общепринятую аксиоматическую версию этого события - постройку в 1714 году бумажной фабрики и прибытие для работы на ней переселенцев из трех слобод коломенского села Красное - Коломенской, Братошинской и Павловской. Я выразил сомнение в правомерности принятия за факт основания Красного Села постройку фабрики - события, никак не связанного с датой, местом возникновения и названием поселения. Вместо этого я предложил считать датой основания Красного Села факт постройки на месте его будущего расположения одной из трех церквей: лютеранской (1634 г.), Св. Великомученицы Екатерины (1709-1710 гг.) или Троицкой (1735 г.). Позднее к этому был добавлен вариант, считать датой основания Красного Села первое упоминание в официальном документе именно этого его названия (июнь 1765 года). Мои сомнения и предложения были оставлены без внимания, и пропаганда юбилея - 300-летия возникновения Красного Села в 1714 году в связи с постройкой бумажной фабрики и прибытием переселенцев для работы на ней - пошла нарастающими темпами. 

В окрестностях Московского Кремля находились имения московских царей и знати, деревни, слободы и села, постепенно входившие в черту Москвы. Одним из таких мест стало будущее село Красное, возникшее, по некоторым данным, в XII-XIII веках. Впервые это тогда еще безымянное селение упоминается в завещании 1423 года великого князя Василия I, которым оно передавалось во владение сыну Василию - будущему великому князю Василию Темному. Селение располагалось у большого (Великого) пруда в начале дороги, ведущей из Москвы в Ярославль. При Василии Темном селение за свою красоту получило свое первое название - «Красное». «Красным» же стал и Великий пруд. По духовной грамоте 1462 года Василий Темный передал село Красное своему старшему сыну Ивану в дворцовое ведомство. Иван III имел в селе Красном свой двор, с которым связаны следующие исторические события: в августе 1480 года, воспользовавшись спором Ивана III с братьями, татарский хан Ахмат двинулся на Русь и подошел к Оке. Навстречу ему выступили русские войска. Ахмат не стал переходить Оку, а направился к речке Угре, собираясь объединиться с польско-литовскими войсками короля Казимира. Русские войска вернулись в Москву, а Иван III - в Красное. Это вызвало недовольство в Москве. В Красное прибыла депутация бояр и духовенства, под давлением которой Иван III возвратился к войскам. А Ахмат повернул назад и татаро-монгольское иго закончилось.