< Часть 1

В конце 1825 г. на престол вступил Николай I, сын Павла I и императрицы Марии Федоровны. Он стал императором после смерти старшего брата Александра I и в связи с отказом от престола второго по старшинству сына Павла I Константина. Николай I правил Россией 30 лет, он умер в 1855 г. Эти годы были временем кардинальных преобразований Красного Села. Несколько планов застройки того периода свидетельствуют об этом[42]. Красное Село стало приобретать оригинальный «военно-архитектурный» вид с четкой композицией зданий, садов, бульваров. Проекты готовили и осуществляли архитекторы Департамента уделов — Дильдин, Мейер, Камуци, Бенуа и лучшие садовые мастера.

Архитектор Мейер

Немалая роль в создании нового облика Красного Села принадлежала Христиану Филипповичу Мейеру, архитектору Департамента уделов. Мейер — мастер позднего классицизма, академик архитектуры, жизнь и творчество которого до сих пор остаются малоизученными, но те факты его жизни, которые известны, достойны благодарного внимания красносельчан, так как большая часть его построек была осуществлена в Красном Селе и военных лагерях. 
X. Ф. Мейер родился в 1789 г. С 1801 г. был воспитанником Петербургской Академии художеств и считался одним из ее лучших учеников. В 1809 г. получил звание художника архитектуры и был оставлен при Академии для соревнования за первую золотую медаль, дающую право на длительную заграничную поездку. В 1810 г., не получив главной награды, все же отправился «в чужие края», жил в Риме и других городах Италии. После заграничной поездки служил в Гвардейской казарменной комиссии, в 1810—1820 гг. участвовал в перестройке солдатских казарм Семеновского и Преображенского полков. Здесь его заметил будущий император Николай Павлович, тогда еще великий князь, благодаря чему X. Ф. Мейер с 1817 г. и до последних лет жизни занимался составлением проектов и производством построек по всем имениям Удельного ведомства, в котором с 1819 г. служил архитектором, а позднее — старшим архитектором чертежной. 
В 1830 г. Мейер был удостоен звания академика архитектуры, в 183б г. — профессора 2-й степени (за проект вокзала и Морских ванн), в 1846 г. — профессора 1-й степени. С 1831 г. одновременно преподавал в Академии художеств. В честь Мейера была выбита медаль, его бюст исполнил 
скульптор Б. И. Орловский (1835),[42] благодаря чему можно представить внешний облик этого красивого человека. В 1841—1844 гг. он капитально перестроил здание бывшей Российской Академии, которое освободилось после слияния в 1841 г. Российской Академии с Академией наук (1-я линия Васильевского острова, д. № 52), для Римско-католической духовной академии. 
По имениям Удельного ведомства наиболее значительные постройки — комплекс из 23 зданий Удельного земледельческого училища (1832—1833) вблизи железнодорожной станции «Удельная» (сохранились частично), лютеранские церкви в Дудергофе и Петергофе. Ряд построек был произведен архитектором в Стрельне, когда это имение было передано Николаем I своему сыну великому князю Константину и поступило в управление Удельного ведомства. Мейер восстановил (с изменениями) Путевой дворец Петра I, перестроил мосты и кузницу. По его проекту (1848—1850) здесь был построен конюшенный комплекс и ряд других зданий и сооружений. 
Особенно много он работал в Красном Селе и Гвардейских лагерях около него. Им спроектированы дворцы для лиц императорской фамилии, дома для приема посланников, конюшенные дворы, дачи, училища, правление Удельного ведомства, удельный госпиталь и многое другое. К сожалению, война и время не пощадили эти постройки, уцелели только здание кухни дворца великого князя Михаила Павловича (1827—1828, надстроено, пр. Ленина, д. 112) и здание Удельной больницы (1848—1849, ул. Лермонтова, д. 30), последней постройки Мейера. Наблюдать за ходом строительства и дождаться его окончания архитектору не пришлось. В связи с его болезнью работу завершил архитектор Г. Камуцци. 24 августа 1848 г. X. Ф. Мейер умер.

Больницу достроили к октябрю 1849 г. Освидетельствование производил архитектор Н. Л. Бенуа, по его оценке «здание построено хорошо, прочно, красиво и согласно с планом»[44]. Бенуа не ошибся, и ныне здание, несмотря на обветшалость, отличается красотой и благородством от окружающей современной застройки. Удельная больница является памятником истории и культуры Красносельского района, а также и памятником архитектору X. Ф. Мейеру, многое делавшему для Красного Села. Последние, чудом сохранившиеся исторические постройки нужно оберегать и реставрировать. 
Назначение А. А. Перовского. 
Попечение о народном образовании 
В 1826 г. главой Департамента уделов Министерства императорского двора был назначен Лев Алексеевич Перовский, один из выдающихся людей своего времени, посвятивший жизнь служению Родине и народу. Он руководил ведомством 30 лет до своей кончины в 1856 г. и являлся самым выдающимся лицом в составе служащих Департамента уделов за все годы существования ведомства[45]. 
Л. А. Перовский родился в 1792 г. Он был побочным сыном Алексея Кирилловича Разумовского, племянника фаворита императрицы Елизаветы Петровны. После окончания Московского университета Лев Алексеевич был на военной службе, участвовал в войне 1812 г. Выйдя в отставку, служил сначала в Коллегии Иностранных дел, а затем возглавил Департамент уделов. В 1841 г. назначен министром внутренних дел с сохранением должности управляющего департаментом; с 1852 г. — министр уделов и управляющий Кабинетом его величества. Перовский был деятельным и образованным человеком. Например, будучи министром, одновременно с 1850 г. заведовал Комиссией по исследованию древностей, участвовал в археологических раскопках под Новгородом, в Суздале, в Крыму, собрал большую нумизматическую коллекцию, которая сейчас хранится в Эрмитаже, и коллекцию русского серебра. Существует даже минерал перовскит, названный по его имени[46]. 
Занимаясь удельным хозяйством, Перовский перестроил весь его уклад, и не существовало такой отрасли, на какую он не обратил бы внимания. При нем в какой-то степени стали осуществляться «благие пожелания», изложенные в законе Павла I «Учреждение об императорской фамилии», те пункты, где прописывались попечительские меры для улучшения благосостояния крестьян. 
Лев Алексеевич был убежденным сторонником распространения грамотности среди простого народа, что вызывает особое уважение, учитывая мнение элиты того времени по этому вопросу. Считалось, что быть грамотным мужикам не только не нужно, а даже вредно. В первой половине XIX в. сельское население еще было поголовно неграмотным. Руководитель Удельного департамента решил открывать в удельных имениях сельские училища, но столкнулся с тем, что не было даже людей, способных занять учительские должности. Тогда Перовский решает начать с подготовки учителей. Для этого было основано два Главных удельных училища, одно — в Москве на 50 мест, другое — в Красном Селе на 30 мест[47]. 
Б 1829 г. были готовы помещения, на устройство каждого из них департамент израсходовал до 60 тысяч рублей ассигнациями. Училища эти были закрытыми учебными заведениями, имевшими два класса — «нижний» и «высший». В первом преподавались чтение, письмо, краткий катехизис, священная история и четыре арифметических действия, а во втором — пространственный катехизис, священная история, чистописание, краткая российская грамматика и полный курс арифметики. Закон Божий преподавался в училищах священником, остальные предметы — учителем и его помощником, в нижнем классе по методу взаимного обучения. С 1831 г. воспитанников начали обучать ремеслам: сапожному, портняжному и др. В летнее время детей привлекали к работам на принадлежащих училищам огородах и к другим различным сельскохозяйственным занятиям. 
В Главные училища набирались мальчики от 14 до 16 лет, умевшие хотя бы немного читать и писать, а впоследствии — из выпускников удельных сельских училищ. Поступающие должны были быть из семейств «добропорядочного поведения, хорошей нравственности» (за что ручались сельские старшины) и «не тупого понятия». В Красносельское училище поступали дети крестьян из семи удельных имений: Красносельского, Петербургского, Архангельского, Псковского, Новгородского, Тверского, Смоленского. Срока обучения в нижнем классе не было, в уставе только указывалось, что оказавшие достойные успехи в пределах нижнего класса переводятся в следующий класс, где должны оставаться не менее двух лет, а те, кто не показал удовлетворительных результатов, должны оставаться в училище еще один год. Расписание часов для каждого предмета составлялось учителем и утверждалось вице-президентом Департамента уделов. В конце каждой четверти учебного года учителя, каждый по своему разделу, проводили испытания ученикам. Списки с оценками предоставлялись управляющему местной конторой, а тот в свою очередь направлял их вице-президенту Департамента уделов. На экзаменах в конце года должен был присутствовать управляющий конторой. 
Содержание каждого воспитанника в год в Главных училищах стоило от 400 до 500 рублей, следовательно, подготовка каждого учителя обходилась Департаменту уделов не менее 1500 рублей, что в те годы было весьма недешево. 
Из стен училищ выпущен был не один десяток учителей, в которых первое время была острая необходимость. Постепенно потребность в педагогах уменьшалась, так как открытие сельских училищ отставало от планируемого числа, и вакансии учительских мест через несколько лет были полностью удовлетворены. В 1836 г. Главные училища были закрыты. Таким образом, Красносельское Главное училище просуществовало 7 лет. 
Необходимо заметить, что Красное Село из-за своего особого положения во многих отношениях отличалось от других удельных имений. Это относилось и к сфере образования. В 1827 г. в Красном Селе уже имелось начальное училище, одно из 5 вообще бывших во всех удельных имениях. Училища не имели определенной программы обучения и воспитания учащихся, что побудило Департамент уделов заняться «выработкой и составлением для удельных училищ постоянных правил». Они были высочайше утверждены 25 октября 1828 г. С этого времени начинается более оживленная деятельность по открытию школ в удельных имениях[48]. 
Идея открытия сельских училищ возникла еще при учреждении Удельного ведомства. Училища должны были преследовать двоякую цель: распространение элементарного образования среди удельных крестьян и подготовку грамотных писарей для удельных контор. Программа обучения в удельных сельских училищах была несложна. Дети обучались чтению и письму, им давались краткие сведения по Закону Божьему и разъяснялись четыре действия арифметики. В школы определялись дети, выбранные приказными старшинами, в возрасте от 8 до 12 лет, срок обучения не был определенным, из-за чего пребывание некоторых учащихся растягивалось на очень длительное время — до 6 и более лет. 
Введение общественной запашки. 
Открытие земледельческого училища 
Самым крупным и значимым из преобразований Перовского в удельном хозяйстве было введение в удельных имениях общественной запашки[49]. 
25 сентября 1827 г. вышло высочайшее повеление, по которому, согласно установленным правилам, в удельных селениях от крестьянских земель отделялась часть, которую крестьяне должны были обрабатывать сообща. Оброк заменялся доходами с общественной запашки. Наблюдали за работами специально назначенные смотрители. 
Первые годы результаты от нововведений были неудовлетворительными: урожаи получались низкими. Причину этого увидели в том, что организующие работу смотрители не были заинтересованы в конечном результате. Тогда ввели новые правила, «чтобы личные выгоды всех участвующих лиц в надзоре за общественной запашкой были тесно сопряжены с ее успехами». Смотрители вместо «скудного» постоянно определенного вознаграждения стали получать за труд по его результатам. Кроме того, нужно было повышать культуру земледелия. С этой целью было принято решение учредить удельное земледельческое училище для подготовки квалифицированных смотрителей общественных полей[50]. 
Строительство училища началось в 1832 г. на пустоши на шестой версте от Петербурга, по левой стороне от Выборгской дороги (современный пр. Энгельса), и открылось оно 1 октября 1833 г. Проектирование и наблюдение за строительством вел X. Ф. Мейер. Земледельческое училище находилось на отдаленном расстоянии от Красного Села, но, безусловно, имело к нему прямое отношение. 
Попечение о народном здравии. 
Красносельская удельная больница При Перовском начала проявляться и забота о здоровье удельных крестьян. Они никакой врачебной помощи не получали: какой бы болезнью ни болели, лечились дома. Эпидемии заразных заболеваний, особенно холеры, поражали целые селения. Среди крестьян была очень высокая смертность. В 1840-е гг. Департамент уделов стал открывать в селах удельные больницы на средства крестьянского «хлебного капитала», который образовывался из средств, получаемых от общественной запашки[51]. 
Как уже упоминалось, Красное Село во многом было исключением из удельных имений, больницу здесь открыли еще при Марии Федоровне. Когда имение принадлежало ей, средства на содержание больницы отпускались из Павловского городского управления. Потом, в отличие от других удельных больниц, создававшихся позднее и существовавших за счет «хлебного капитала», Красносельский госпиталь содержался за счет Удельного департамента. Когда в 1863 г. красносельские крестьяне вышли из удельного подчинения, финансирование госпиталя по распоряжению императора Александра II сохранилось прежним. Это выполнялось, пока существовало Удельное ведомство, т. е. до 1917 г[52]. 
В отличие от постоянной формы финансирования, место расположения госпиталя менялось трижды. До 1827 г. под госпиталь нанимался частный дом, потом для него было предоставлено специально выстроенное здание напротив Троицкой церкви, которое в будущем потребовалось для устройства квартир. Как уже отмечалось, новое здание госпиталя было спроектировано Мейером, а закончилось его строительство уже после смерти архитектора в октябре 1849 г. Госпиталь находился на пересечении Дворцовой и Никольской улиц позади конюшенных флигелей. В 1850 г. на остатки госпитальной суммы был устроен сад, разбитый вдоль Никольской улицы между госпиталем и манежем. Управляющий Красносельской удельной конторой полковник Зубинский рапортовал по этому поводу: «Я поторопился потому собственно, чтобы к будущей весне больные госпиталя могли уже пользоваться им, и тем еще, что медленное и неполное развитие его разом было бы неприятным для глаз — в особенности, ежели бы Удельный госпиталь был удостоен посещением кем-либо из высочайших особ в лагерное время будущего 1851-го года»[53]. 
Построен и оборудован был госпиталь с учетом всех достижений медицины того времени, с максимально возможными тогда удобствами — паровым отоплением, обильным водоснабжением, прекрасной вентиляцией и пр. Удельное ведомство делало все для полного благоустройства этого лечебного учреждения. 
Госпиталь состоял из двух отделений, на 15 кроватей каждое. Им бесплатно пользовались крестьяне Красносельской и Дудергофской волостей, служащие удельной конторы и военные, стоящие при лагере в зимнее время. В штат госпиталя входили особый врач, два фельдшера, кастелянша и семь человек прислуги. Содержание госпиталя, включая оплату персонала, обходилось Удельному ведомству в 8500 рублей в год[54]. 
В год в Красносельский госпиталь поступало в среднем 328 человек, кроме того, амбулаторно принималось ежегодно до 5 тысяч человек.55 Смертность была среди пациентов невысокой, успешно вылечивались тифозные больные. Руководили госпиталем образованные высококвалифицированные врачи. В 80-х гг. XIX в. заведующим был доктор медицины доцент Военно-медицинской академии Т. И. Богомолов.56 Госпиталь приносил большую пользу населению, и такая забота Удельного департамента о народном здравии вызывала уважение. 
Продолжал помогать людям Красносельский госпиталь и в советское время, он стал городской больницей, а с 1973 г., когда Красное Село было присоединено к Ленинграду, в этом здании стала размещаться больница сельского Ломоносовского района, и закрылась только несколько лет назад. Сейчас помещение занимает подворье Свято-Троицкого собора. 
В перечне памятников истории и культуры Санкт-Петербурга, состоящих под государственной охраной, под № 853 значится: «Удельная больница с садом. Главное здание с палисадником и оградой. 1848—1849, архитектор X. Ф. Мейер; часовня, погреб, служба, ограда с воротами. Вторая половина XIX-начало XX в.» [55]. 
Пока еще эти сооружения можно увидеть в заброшенном, обветшалом состоянии, и уникальная постройка продолжает разрушаться. 
Обретение еще одной святыни Троицкой церкви В декабре 1853 г. Красносельская Троицкая церковь обрела еще одну реликвию — очень ценный редкий восьмиконечный крест с частицами главных христианских святынь и мощей святых[58]. 
Это был серебряный позолоченный крест около 30 см в длину и около 15,15 см в поперечнике. В него вложен был еще один кипарисовый крест, внутри которого было устроено 72 отделения в виде квадратных ячеек, в каждой из которых (кроме трех утерянных) находились частицы великих христианских святынь — мощей всех евангелистов, Андрея Первозванного, часть древа креста Господня, камешки от гроба Господня и Пресвятой Богородицы и т. п. На обратной стороне креста, напротив каждого места, где помещалась частица, в квадрате было написано ее наименование. Сведений, откуда появилась эта реликвия, кем был тот благочестивый человек, который собрал эти святые ценности, не имелось. Дьяконом Троицкой церкви Петром Дмитриевым переданы события, непосредственно предшествующие появлению этого креста в стенах храма. Эти события служат любопытной картиной из жизни красноселов того времени. 
В Россию крест попал в 1815 г. после Отечественной войны. Неизвестная вдова военного генерала продала его за 2000 рублей петербургскому купцу Ивану Захаровичу Можухину, после смерти которого крест как часть наследства достался по жребию его родственнице Анне Крутиковой, проживавшей со своим мужем, отставным майором Львом Кругликовым, в Красном Селе, Они были многодетны, семья жила в бедности. Анна, получив крест в Петербурге, привезла его в свой дом в Красное Село. Затем ей пришлось принять нелегкое для себя решение — продать эту ценную вещь ради пропитания семьи. О ее намерении узнал знакомый майора, зашедший в дом Кругликовых, квартирмейстер Гатчинского Егерского полка, который приехал в Красное Село для осмотра лагерных строений. Он проявил большой интерес к реликвии и предложил сразу же приобрести крест на полковые деньги для вновь отстроенной и готовящейся тогда к освящению церкви Святого Мирона в Егерском полку, дав честное слово привезти 600 рублей в тот же вечер. Несмотря на то что продажа уже почти состоялась, Анна Кругликова жалела, что драгоценная реликвия покинет Красное Село, и после отъезда гостя отправилась к священнику 
Иоанну Знаменскому, который служил в то время в Троицкой церкви. Женщина обо всем рассказала ему, спросив, нельзя ли приобрести крест на церковные средства для храма. Но такой большой суммы в церкви не было, и священник без промедления отправился к одной из самых усердных своих прихожанок, вдове крестьянина Марии Алексеевой, имеющей достаточное состояние, и попросил помочь не упустить чудом представившейся возможности приобретения редкостной вещи для Красносельской церкви. Алексеева сразу же отправилась в дом Кругликовых, переговорила с хозяйкой и купила у нее крест. После этого она с благоговением перенесла святыню в свой дом, затем, пригласив к себе священника, передала ему крест как дар для храма. Какую сумму заплатила Алексеева, обе женщины не объявили. 
С тех пор крест как одна из наиболее важных достопримечательностей храма находился в Троицкой церкви.

После крестьянской реформы

С 1855 г. наступило правление Александра II Николаевича, который правил государством 26 лет. При нем произошло наиважнейшее в истории России событие, которое в очередной раз поменяло жизнь в Красном Селе: 19 февраля 1861 г, Александр II подписал Манифест об отмене крепостного права. Через два года отмена распространилась и на удельных крестьян, которые по положению от 26 июля 1863 г. переводились в разряд крестьян- собственников путем выкупа ими земли[59]. 
В Красном Селе часть земли стала переходить в собственность крестьян, которые из удельных крестьян превратились в свободных сельских обывателей. В 1865 г. была упразднена Красносельская удельная контора, но само имение, как и Удельное ведомство, сохранилось. 
Ведомство стало сдавать участки земли в аренду и продавать лес на сруб. Впоследствии начали развиваться другие отрасли хозяйства: переработка леса на удельных заводах и торговля пиломатериалами, винодельческое хозяйство, сахарные заводы и пр[60]. 
В Красносельском имении деятельность Удельного ведомства оставалась довольно плодотворной. В долине вдоль берегов Среднего и Безымянного озер было построено около 20 дач. Эти дачи и удобство сообщения по железной дороге, проложенной в 1853 г., стали привлекать в Красное Село дачных жителей — сначала семейства офицеров, а затем и другую публику. Места эти были так популярны, что дач не хватало и желающим приходилось договариваться о найме за год вперед[61]. 
Управление дворцами При создании Удельного ведомства в «Учреждении об императорской фамилии» написано было только о ежегодно отпускаемых суммах лицам императорской семьи на их содержание, но ничего не упоминалось по поводу устройства для них помещений. Поэтому уже со времен Александра I каждый раз, когда необходимо было строить дворец для кого-либо из членов царствующего дома, выходило особое повеление императора, по которому выделялась на строительство определенная сумма из удельного капитала. Общего правила для определения размера суммы не существовало, а определялась она по сметной стоимости утвержденного государем проекта на возведение, отделку и внутреннее убранство построек. Удельное ведомство исполняло роль казначея, исполнителя осуществления постройки, а в дальнейшем и заведования построенными сооружениями. 
Удельное ведомство содержало на своем балансе и те императорские дворцы, которые не были постоянными резиденциями, но были причислены к имуществу царствующего императора. Об этом было дано высочайшее повеление 7 июля 1834 г. К такому имуществу относились дворцы и другие различные здания и сооружения, построенные в Красном Селе после 1819 г. для размещения в лагерное время особ императорской фамилии и должностных лиц[62]. В так называемой Дворцовой слободе после упразднения удельной конторы находились семь дворцов и 33 жилых дома с мебелью и обстановкой. У шоссе располагалось внушительное красивое здание — Большая Столовая палата, в которой давали парадные завтраки и обеды. Для заведования этим имуществом была создана особая служба. 14 октября 1865 г. утвердили ее штат: «В Красном Селе состоит смотритель дворцовых зданий, должность ему полагается в VIII класс, содержание при квартире ему полагается — жалование 500 руб. и столовых 300 руб. При Красносельком смотрителе стоит помощник»[63].

Жизнь Красного Села в конце XIX—начале XX в. 

Со второй половины XIX в. военные лагерные сборы проводились в Красном Селе ежегодно, что во многом стало влиять на образ жизни его теперь уже свободных жителей. Они занимались земледелием, огородничеством и садоводством. Большей частью сеяли картофель, брюкву, известную по всей России под названием Красносельской, разводили очень много малины. Бее это хорошо сбывалось и на месте и в Петербурге. Многие занимались извозом, особенно в летнее время, сдавали свои дома под дачи, а зимой занимались отхожим промыслом. 
Население Красного Села было, за редким исключением, грамотным. Жители отличались религиозностью — в приходе Троицкой церкви (на 1908 г.) насчитывалось до 5,5 тысяч человек обоего пола. В Селе имелись три школы: 
Церковноприходская школа, содержавшаяся на казенные средства; обучалось в ней до 160 человек (с 1903 г. размещалась во вновь построенном на земле крестьян здании напротив Троицкой церкви). 
Двухлетнее училище Министерства народного образования, содержавшееся на его средства, основанное в 1881 г.; в нем обучалось до 400 человек обоего пола. 
Фабричное училище, где обучение проводилось на средства фабрики не только детей рабочих, но и всех желающих, приходящих со стороны; здесь училось до 118 человек обоего пола. 
Во всех учебных заведениях дети обучались бесплатно. Доступность образования оказывала большое влияние на культурный уровень населения. Ввиду близости столицы красносельчане старались организовать свой образ жизни и быт «по-петербургски»[64]. 
Вне времени лагерных сборов жизнь местных жителей Красного Села текла в будничных трудах и заботах. Поселок казался пустынным, но все менялось в летние месяцы, когда «начинались лагеря». Красное Село заполнялось многотысячными массами людей, жизнь в нем закипала, и, находясь здесь, можно было стать свидетелем знаменательных событий. Примером такого эпизода может служить состоявшееся 13 августа 1897 г. посещение Красного Села президентом Французской республики Феликсом Фором. 
Годом раньше, в сентябре 1896 г., император Николай II с императрицей и дочерью великой княжной Ольгой был с визитом во Франции. В августе 1897 г. состоялся ответный визит французского президента в Петербург. Третий день пребывания Ф. Фор провел в Красном Селе. В ноябрьском номере журнала «Вокруг света» за 1897 г. по этому поводу сообщалось: «13 августа президент Фор посетил Красное Село, где состоялся парад войск. В 11 часов утра их величества с президентом Французской республики и свитой прибыли в Красное Село, которое красиво было убрано флагами. У вокзала стояла красивая арка из цветной материи и флагов с надписью на ней "Vive la France". На военном поле были выстроены на 4 фаса войска Красносельского лагерного сбора. Ровно в 11 час. 15 мин. дня со стороны Красного Села показались экипажи: в первой коляске ехали государь император с президентом Французской республики. Его величество был в мундире лейб-гвардии Гренадерского полка, имел ленту ордена почетного легиона и Андреевскую звезду; во втором открытом экипаже находилась государыня императрица Александра Федоровна с великой княгиней Марией Павловной. Как только экипаж с государем и президентом Фором достиг фронта войск, музыка заиграла сначала встречу, затем "Марсельезу". Великий князь Владимир Александрович как командующий парадом подал рапорт государю императору и президенту Фору. По приезде к царскому валику государь император, при ликовании публики, проводил государыню императрицу Александру Федоровну и президента Фора в шатер на царском валике, а затем, спустившись вниз, сел на подведенного коня. Раздалась команда к церемониальному маршу. Войска быстро перестроились и начали марш. Первым шел его величества собственный конвой, затем пехота, пешая артиллерия, кавалерия и конная артиллерия. Государь император благодарил войска во время марша. По окончании церемониального марша к царскому валику члены воздухоплавательного парка подвели воздушный шар с надписью на нем "Vive la France". В корзине шара находились два офицера. По сигналу с царского валика канаты были отданы, а шар плавно поднялся и вскоре скрылся из вида. Спустя немного времени к царскому валику были собраны выпускные юнкера и пажи, и государь император поздравил их с производством в офицеры. Восторженное "ура" было ответом на монаршее поздравление. Затем государь император с президентом Фором и государыня императрица с великой княгиней Марией Павловной сели в экипаж и отбыли в Красное Село, где в большом столовом зале дворца состоялся высочайший завтрак»[65]. 
Заканчивался XIX век — период наибольшего расцвета и известности Красного Села. Следующий век принес революции, кровавые разрушительные войны и забвение прошлого. 
XXI век должен вернуть память 
После Октябрьской революции Красное Село стало превращаться в рядовой пригород мегаполиса, потеряло свою уникальность и со временем накрепко забыло о своем прошлом. 
В последние годы положение меняется: события, связанные с императорской фамилией, Российской гвардией, которые замалчивались при советской власти, стали привлекать внимание любителей истории. Появляются новые публикации об истории и жизни Красного Села, но не всегда сообщаемые в них факты соответствуют действительности. Например, неверной является повторяющаяся в краеведческих и некоторых исследовательских работах информация о том, что Красное Село было подарено Петром I своей жене Екатерине; передано Екатериной своей дочери Елизавете по наследству; до 1796 г. принадлежало лично государыням императрицам. 
История дворцовых владений Северо-Западного района основательно изложена в работе И. Ф. Яковкина (1764—1836) «История Села Царского», составленной из дел архива Царскосельского дворцового правления. Трехтомная публикация включает большое количество документов царскосельского и копорского дворцовых архивов. Документы Царскосельского архива уже после работы над ними И. Ф. 
Петр I указом от 3 мая 1708 г. подарил в Ингерманландии в Копорском уезде жене Екатерине шесть мыз, в том числе Сарскую. При описании ! расположения каждой из них было указано, что мыза Сарская граничит 
с Дудоровской (Дудергофской), из чего следует, что местоположение будущего Красного Села в подаренные земли не входило. Оно было основано как дворцовое село. В работах историков, помимо И. Ф. Яковкина занимавшихся вопросами дворцового хозяйства России: В. И. Семевского «Крестьяне Дворцового ведомства» (1878) и «Крестьяне в царствование императрицы Екатерины II» (1881), Е. И. Индовой «Дворцовое хозяйство в России» (1964) и других, приведено множество архивных документов, в которых упомянуто дворцовое Красное Село. Однако оно не входило в «собственные их императорских величеств вотчины» или «Государевы земли»[67]. Не все правильно понимают в данном случае значение термина «дворцовое село». Дьякон Петр Дмитриев писал, что Красное Село «именовалось дворцовым селением, т. к. в этом селении находился дворец Государя Императора на месте постоянного военного госпиталя. Селение это и окружающие его местности считались собственностью государынь императриц». 
В действительности Красное Село входило в дворцовые имения, а с 1819 г. — в уделы и административно подчинялось дворцовому управлению, поэтому в обиходе и называлось дворцовым селом. Таковым оно было и до строительства в селе дворцов. Законодательно уделы не являлись собственностью дома Романовых, и по юридическому статусу это недвижимое имущество, в первую очередь земли, было ближе к имуществу казенному. Только один раз Красное Село находилось в личном владении, когда Павел I пожаловал его в 1796 г. своей жене Марии Федоровне, но уже в 1819 г. оно было причислено к уделам. 
Откуда же появились другие сведения? Уже упоминалась книга дьякона Петра Дмитриева (1908), в которой нет ссылок на источники исторических сведений. В 1913 г. в № 8 историко-литературного журнала «Исторический вестник» была опубликована статья Е. С. Каменского «Красное Село». 
В ней также говорится о том, что Красное Село Петр Великий подарил Екатерине. Здесь уже были указаны источники для статьи, одним из них названа публикация в газете «Русский инвалид» от 28 июня 1898 г. В этой ежедневной газете была опубликована статья «Исторические данные о Красном Селе», в которой автор Н. Николаев писал: «При шведском владычестве в конце XVIII столетия район Красного Села принадлежал шведскому * барону, от имени которого он получил свое название, присвоенное до сих пор озеру и прилегающим к последнему горам... Постепенно название "Красное" (т. е. прекрасное) от Дудергофских гор, как прилагательное было перенесено и на поселок, возникший близ озера. Поселок этот и получил с прилегающей местностью название села Красного. 
Петр Великий подарил Село Красное императрице Екатерине I, по распоряжению которой был выстроен здесь небольшой дворец и деревянная церковь с приделом Святой Екатерины. 
Войска под Красное Село были выведены впервые в 1765 г. Это, по всей вероятности, и побудило императрицу Екатерину Великую выстроить для своего летнего пребывания новый дворец, сохранивший до настоящего времени свой первоначальный вид. При императоре Павле Петровиче был выстроен в виде большой избы еще дворец. При том же императоре состоялось перечисление Красного Села со всеми угодьями из ведомства города Павловска в управление особой конторы, заведовавшей в то же время еще слободами Павловской, Братошинской и Коломенской». 
Конечно, никаких ссылок на исторические документы автор не приводит. Кто хоть немного интересуется историей Красного Села, сразу увидит неверность и нелепость многих фактов этой легковесной газетной статьи. Журналисты и тогда частенько не затрудняли себя поисками достоверных, подтвержденных документами фактов. Не так давно в передаче Петербургского радио корреспондентка, рассказывая об истории создания поэтом Н. А. Некрасовым в 1858 г. знаменитого стихотворения «Размышления у парадного подъезда», сказала, что поэт увидел из окна квартиры на Литейном проспекте крепостных крестьян, пришедших с просьбой к своему помещику, но в здании на Литейном, 39 размещалось Управление уделов, никакого отношения к помещикам не имевшее. 
В рассказе советского писателя Ю. Тынянова «Подпоручик Киже» подчиненные Павла I в разговоре с императором вспоминают: «Ну да, полковник Киже... Я помню. Он махался с Сандуновой... — На маневрах под Красным». Ю. Тынянов не знал истории Красного Села, при Павле I маневров здесь не проводилось. 
Красное Село — это такое место, историю которого нужно знать и гордиться ею, особенно тем, от кого зависит дальнейшее развитие города, в первую очередь его жителям, которые должны постараться вернуть Красному Селу его красоту, порядок и высокий статус.

Использованная литература: 
[1]Итоги Всероссийской переписи населения 2002 года. 
[2]Николаева Т. Н. Историческая застройка Красного Села // История Петербурга. 2004. № 2(18). С. 14. 
[3]Яковкин И. Ф. История Села Царского в трех частях, составленная из дел архива правления Села Царского. СПб., 1829. Ч. 1, 2. С. 42. 
[4]Там же. С. 31. 
[5]Из этого видно, что территория Красного Села, относящаяся к Дудергофской мызе, Екатерине Петром не дарилась. 
[6]Яковкин И. Ф. История Села Царского... Ч. 1, 2. С. 49. 
[7]Там же. С. 52. 
[8]Там же. С. 57. 
[9]Индова Е. И. Дворцовое хозяйство в России. Первая половина XVIII века. М.: Наука, 1964. С. 43. 10 [10]Яковкин И. Ф. История Села Царского... Ч. 1, 2. С. 59. 
[11]Шульц О. Л. История развития гидросистемы Красносельского района // Памятники истории и культуры Петербурга: Исследования и материалы. СПб.: Белое и черное, 1997. Вып. 4. С. 195. 
[12]Семевский В. И. Крестьяне в царствование императрицы Екатерины II. СПб., 1881. Т. 1. С. 423. 
[13] Яковкин И. Ф. История Села Царского... Ч. 1, 2. С. 62. 
[14] Индова Е. И. Дворцовое хозяйство в России... С. 95. 
[15] Николаева Т. Н. Историческая застройка Красного Села. С. 14. 
,[16] Индова Е. И. Дворцовое хозяйство в России... С. 94. 
[17] Там же. С. 104. 
[18]Там же. С. 31. 
[19]Там же. С. 85-86. 
[20]Там же. С. 117. 
[21]Николаева Т. Н. Историческая застройка Красного Села. С. 14. 
[22]Дмитриев Петр. Очерк Красносельской Троицкой церкви и ея прихода. СПб., 1908. С. 5. 
[23]Николаева Т. Н. Историческая застройка Красного Села. С. 15. 
[24]Каменский Е. С. Красное Село // Исторический вестник. 1913. № 8. С. 639. 
[25]Дмитриев Петр. Очерк Красносельской Троицкой церкви и ея прихода. С. 5. 
[26]Там же. С. 30. 
[27]Яковкин И. Ф. История Села Царского... Ч. 1, 2. С. 178. 
[28]История уделов за столетие их существования 1797—1897: В 3 т. СПб.; Типография главного управления, 1902. Т. 1. С. 76. 
[29]Там же. С. 6. 
[30]Яковкин И. Ф. История Села Царского... Ч. 3. С. 36—37. 
[31]История уделов за столетие их существования 1797—1897. Т. 2. С. 636. 
[32]Бадя Л. В. Благотворительность и меценатство в России // Благотворительность в России: Социальные и исторические исследования. СПб.: Лики России, 2001, С, 10. 
[33]Николаева Т. Н. Историческая застройка Красного Села. С. 16. 
[34]История уделов за столетие их существования 1797—1897. Т. 2. С. 632. 
[35]Дмитриев Петр. Очерк Красносельско