Увеселения в Красном Селе происходили летом, когда из Петербурга в свою загородную резиденцию переселялся царский двор, а вслед за ним передислоцировались и войска. С середины XIX века (с 1851 года) ведет свою историю Красносельский театр, где и происходили все основные летние театральные развлечения высшей российской знати. На сцене этого театра показывались драматические, балетные и оперные постановки (в основном целиком перенесенные с императорской сцены), выступали артисты оперетты и эстрады. Иногда зал и сцена театра становились местом балов и празднеств. Излюбленной формой показа лучших артистических сил был дивертисмент - легкий, непринужденный, развлекательный и разнообразный. Перенесение на сцену летнего театра целых постановок проигрывало в сравнении с подвижной и неприхотливой формой театрально-эстрадного дивертисмента. Поэтому в практике Красносельского театра она была доминирующей и легко достигала своей цели, удовлетворяя различные вкусы как аристократического зрителя, так и высшего офицерства. 

В ряды театральных звезд императорской сцены не часто, но все же попадали и популярные эстрадные исполнители своего времени. В конце XIX - начале XX века здесь с успехом выступали всеобщие любимцы публики - Мария Пуаре, Анастасия Вяльцева и Михаил Вавич. Аристократическая публика Красного Села была зрителем придирчивым, но все-таки мало чем отличалась от столичных театральных завсегдатаев. В числе ее увлечений эстрада занимала не первое место. «Презренный», но всеми любимый легкий жанр был больше увлечением офицерства, нежели придворной аристократии. Но к звездам тогдашней эстрады благоволили и царские особы. Этим и объясняется участие эстрадных исполнителей в красносельских дивертисментах. О двух ее героинях - наш рассказ. 

Мария Яковлевна Пуаре... Это имя и сегодня много значит для эстрадных исполнителей. Сочиненные ею романсы оказались бессмертными, продолжая жить и звучать с эстрады и в XXI веке. К ним сегодня проявляют неподдельный интерес и включают в свой репертуар даже такие «идолы» современного западного шоу-бизнеса, как Эмма Чаплин. Мария Пуаре одной из первых нарушила обычный, десятилетиями заведенный «церемониал» театральных красносельских летних дивертисментов. До нее на сцену этого придворного театра лишь изредка допускалась оперетта. Пуаре же «узаконила» эстрадное пение и в этой «святая святых» еще более утвердила преимущества легкого жанра. Летом в Красном Селе все располагало именно к непринужденным, ни к чему не обязывающим развлечениям. Здесь собиралось много молодежи, блистательные офицеры.

Как удалось Марии Пуаре, исполнительнице цыганских романсов, попасть в число избранных? По протекции А. С. Суворина в августе 1890 года Пуаре поступила в труппу Александринского театра. Она получила роли в водевилях и легких комедиях с пением. Актриса сыграла Машу в «Беде от нежного сердца», Катю в «Бедовой девушке», Верочку в комедии «Дочь русского актера», Палашу в «Простушке и воспитанной» и др. Но роли эти почти ничем не отличались друг от друга. Из года в год ее репертуар практически не менялся, она играла одно и то же. Пуаре почти не замечала пресса. Да и как можно было заметить юное дарование в этих безличных ролях. Однако летом, когда давались спектакли для сиятельной публики в Красном Селе, Пуаре снискала огромный успех в дивертисментах, где исполняла цыганские романсы. Как актриса императорских театров, она была допущена на эти великосветские собрания. Воспользовавшись предоставившимся счастливым случаем, Пуаре не терялась. Ее романсы более всего пришлись по душе военным чинам, верхушке, генералитету. Писательница С. И. Смирнова-Сазонова так описывала в своем дневнике успех Пуаре: «В Красном теперь первую роль играет Пуаре. Великий князь Владимир дает ей карточку с игривой надписью; Черевин и другие тузы сидят у нее. Николай [Сазонов] стучит к ней в уборную, торопит ее на сцену: "Да бросьте, что вы там делаете! Идите скорей". Дверь отворяется, оттуда выходит другой Великий князь Николай Николаевич»1. Помимо великих князей и генерал-адъютанта, начальника охраны императора Александра III П. А. Черевина, Пуаре часто посещал еще князь П. Д. Долгоруков, с которым у нее развернулся длительный роман. 

Как видим, Пуаре имела весьма внушительный успех, и не только, а вернее не столько, артистический. Она и в дальнейшем ничуть не изменила своим вкусам и продолжала упорно искать свою фортуну. Она ее нашла именно в высших кругах, с которыми впервые столкнулась в Красном Селе. 

Пуаре не раз обращалась в Дирекцию императорских театров с просьбой дать ей возможность сыграть другие, более серьезные роли. Но в ее судьбе ничего не менялось. В 1900 году она ушла из театра и переехала в Москву, где стала успешно выступать на эстраде, исполняя цыганские романсы. М. В. Лентовский еще в Петербурге называл ее «цыганкой», указывая, что именно это и было ее сутью, и при этом означало «не только ее манеру петь, но и ее способность радоваться свободе, ее беззаботность, равнодушие к вещам, ее готовность к кочевой жизни. Цыганкой ее делали сила и искренность чувств, зажигательный темперамент»2. Это и продиктовало ее выбор. Она исполняла романсы, в том числе и собственного сочинения: «Я ехала домой», «Дети вольных свободных отцов!» и др. Они затем вошли в репертуар знаменитой Вари Паниной и других цыганских певцов. В 1907 году Пуаре - вновь в Петербурге и у нее новое увлечение. Она пыталась создать собственную труппу, свой театр, где бы шли не обычные драматические спектакли, а небольшие зрелищные представления наподобие кабаре, на эстрадных подмостках которых показывались бы в шаржированных, пародированных формах явления современной культуры. Ей хотелось новизны, неожиданных поворотов, экстремальных решений. Именно к одному из представлений в этом театре, к миниатюрной драме «В своей роли», она и создала свою знаменитую «Лебединую песнь» (написав слова и музыку этого романса и впервые исполнив его). Но ее затею опять не заметила критика, а «доброжелатели» убедили, что жанр кабаре, давно осуществленный за границей, никакого успеха в России иметь не будет. Так Пуаре чуть было не оказалась первой у нас создательницей театра-кабаре. 

Артистка действительно была разносторонне одарена. Одним из бесспорных ее талантов был писательский и стихотворный дар. В 1904 году она уговорила Суворина послать ее корреспонденткой на Дальний Восток, то есть на Русско-японскую войну. По пути на фронт Пуаре участвовала в патриотических собраниях, давала благотворительные концерты и одновременно писала корреспонденции и стихи, которыми зачитывались подписчики «Нового времени». В Петербурге еще долго вспоминали о ней. А. Р. Кугель писал о Пуаре как «об остроумной и приобретшей разнообразную известность (вплоть до уголовной)»3. «Уголовная известность», как это часто бывает, оказалась гораздо громче ее артистической славы и была связана со вторым мужем Пуаре графом А. А. Орловым-Давыдовым. После долгого романа в 1914 году они поженились. Их сблизило не столько увлечение пением, сколько участие в сеансах модного тогда спиритизма. Граф - владелец огромного миллионного состояния - был членом Государственной думы, предводителем дворянства. На их свадьбе шаферами были также члены Государственной думы А. Ф. Керенский и В. А. Маклаков. Вступив в брак с Пуаре, граф, естественно, стал мечтать о законном продолжателе рода, о наследнике. Но ребенок не появлялся. Да и вряд ли он уже мог появиться у 51-летней Пуаре, которая тщательно скрывала от графа свой истинный возраст. Общепринято считать, что именно от нее и исходил авантюрный план, по которому она, вводя в заблуждение графа, имитировала беременность, а затем, добыв новорожденного ребенка у обманутой крестьянки Анны Андреевой, выдала мальчика за настоящего сына графа Орлова-Давыдова. Однако существует и другая версия, по которой супруги этот подлог совершили по обоюдному согласию. Но якобы Орлов-Давыдов одумался и, подстрекаемый завистниками, стал обвинять жену в обмане. Так или иначе, но Пуаре в начале февраля 1915 года была арестована и помещена в тюрьму. Осенью 1916 года состоялся судебный процесс, о котором писали все газеты России, забыв о сводках с германского фронта, назвав его «процессом века», «сенсацией номер один»4. На 150 мест судебного зала, где проходил этот процесс, было подано три тысячи заявок от желавших на нем присутствовать. По делу проходило около ста свидетелей (в том числе и Керенский, не явившийся в суд и оштрафованный за это). Защитниками Пуаре были лучшие петроградские адвокаты М. Казаринов и Г. Аронсон. Процесс продолжался восемь дней. Пуаре выглядела на суде скорее героиней, чем обвиняемой. В итоге было принято соломоново решение: метрическую запись о рождении ребенка признать недействительной, а Пуаре - оправдать. На этом и закончилась карьера талантливой артистки. Как видим, с самого начала она больше стремилась к внешнему успеху. Получив подтверждение своей неотразимости, Пуаре ловко подчинила себе и своим интересам чувства и пристрастия сильных мира сего. Но она по натуре своей не была элементарной фавориткой. В ней бушевали талант и женская тяга к счастью. Счастья не получилось, талант же остался на века.. 

1 Дневник С. И. Смирновой-Сазоновой. Запись от 15 июля 1894 г. РО ИРЛИ (Пушкинский Дом), Ф. 285. Оп. 1. Кн. 24. 
2 Уколовы Е. и В. «Я к вам когда-нибудь вернусь...» // Музыкальная жизнь. 1994. № 8. С. 29. 
3 Кугель А. Р. (Homo Novus). Литературные воспоминания. Пг.; М., 1924. С. 154. 
4 Лурье Л. Страсти по майорату // Искусство кино. 2000. № 11, С. 83-85. 

Автор: Лопатин А.А. 

Источник: http://krasnosel.info/books/history_spb_18.pdf